|
|
|
Вмешательство … Маленькое круглое пирожное перекатывается с края на край по неглубокой ложке. Докатившись задумчиво до одного его края, оно вопросительно замирает на тонком срезе, и откатывается на середину, чтобы продолжить свой незамысловатый путь в другую сторону – к противоположному краю… …Тишина накатывает на голову как-то внезапно… Все ждали гостью. Именинник пригласил ее позже других, и застолье уже приближается к сладкому и десерту, когда, густо залитая смущенным румянцем, гостья появляется перед приглашенными, шумно и весело празднующими день рождения. «Садись ко мне! Тебя как зовут? Марина? Присаживайся, не стесняйся. Пока юноши сообразят, что тебе предложить, давай-ка я тебе расскажу: что здесь вкусного, из того, что я, лично, уже успела попробовать». Тарелка вновь прибывшей быстро наполняется снедью, щедро сдабриваемой комментариями: «А еще вот это попробуй! Тебе понравится! А я уже добралась до сладкого! Догоняй!» Ложечка тянется к маленькому пирожному, кругленькому, - их спекла младшая сестра именинника, сама, - подхватывает круглый румяный бочок, и замирает, потерявшись по дороге ко рту…. Где-то.… И на голову обрушивается тишина, разворачивающая перед мысленным взором чередующиеся живые картинки: гостья и именинник вместе; они – муж и жена; ребенок; именинник законно несчастлив; сломан и обречено никчемен; полоса света – что-то вмешалось. Картинка меняется, он уже с другими, но это ничего не меняет - он также несчастлив, постоянно в поисках самого себя. Круг замыкается, возвращая ситуацию к исходному пункту - пришедшей гостье. Не надо ему быть с ней. Это нехорошо. Это неправильно. Сказать? Как? Не поверит. Обвинит во вмешательстве…. Обвинил…. Не поверил.… …Пирожное перекатывается по ложечке, не пересекая грань… Тишина обволакивает присутствующих… «Опусти ложку» - Тихо, мягко, едва тронув внутреннюю тишину, бережно и осторожно всколыхнув слух, откуда-то справа…. Взгляд автоматически послушно переводится на новую картинку, пересекая по пути границу тишины, и только что просмотренного, опускаясь, по мере своего движения, в реальность. Это друг именинника. Почему-то кажется, что все просмотренные картинки он видел тоже… Почти все гости внимательно наблюдают за движением пирожного по ложке, зависшей невысоко над столом в замерших пальцах внезапно примолкшей девушки. Кроме новой гостьи и именинника, смущенных публичным присутствием друг возле друга, да того, кто расслышал провалившегося за порог тишины. «Опусти ложку» - Так же негромко, чуть настойчиво, но не вмешиваясь… Веселье остается где-то в прошлом, - невозвратимо утраченном, вытесненном прокрученными перед внутренним мысленным взором, прорисованными кем-то в судьбе, событиями…. Дни… Месяцы… Годы… Случайная встреча: «Ты можешь мне помочь погулять с ребенком? Мы коляску отправили багажом, я не собиралась задерживаться так надолго, а малышка в шубке - тяжелая. Хорошо, что я тебя встретила. Как жизнь? Как сынишка? Как у Марины дела?» Скорее отговорки, чем вразумительные ответы. Человек замкнут, забит вовнутрь и доверчиво сломан. В глазах - вопрос и разрушенные надежды… Четыре долгие встречи приходится разговаривать за двоих.
Ответом служит молчание. Нужно ли бередить рану фразами, типа: «Тебя же предупреждали. Просили по человечески: только не с ней! У тебя был выбор!» …Жизнь раскручивает свою спираль. Железнодорожный вокзал. Группка детей шумно и раскрепощено галдит, жизнерадостно доверив заботу о себе внимательному и чуткому преподавателю. «Как некстати нужно было одеть юбку? Ну, кто едет за город
в легком? Комарам там, что - есть нечего, кроме обнаженных ног, достаточно
аппетитных, чтобы можно было полакомиться ими, не утруждая себя преодолением
несуществующего барьера из брюк? …Вроде бы никуда не «проваливалась»… Только выбирала подходящие по размеру и качеству летние носки для ребенка, а сбоку, справа, - тихо, мягко, очень тактично и бережно, чтобы не вспугнуть тишину: «Если Вы не поторопитесь, мы опоздаем…» И грохот обрушившейся водопадом преграды, - темные улыбающиеся глаза…. Только никак не понять: то ли насмехаются, то ли рады ошеломительному эффекту, то ли просто такие…. Может быть, улыбаются, чтобы скрыть смущение?… И как в них можно не утонуть, когда на поверхности не удержаться? И невозможно отказаться дышать, когда под водой вдруг вокруг оказался воздух… И невозможно поверить.… И прошлое исчезает из-за спины, словно его там никогда и не было, а всю жизнь были только эти глаза, которые повсюду искал, лишь смутно догадываясь: что ищешь, - безнадежно вглядываясь в другие, и давно уже не веря в успех, щепетильно и тщательно примеривая внутри: «Не те…» А череда картинок настолько стремительная, что не разобраться – то ли смотреть, то ли хватать ртом воздух, пытаясь, наконец, надышаться…. И не надышаться, и не отдышаться.… Сознание разрывается от вклинивающегося рассудка: «Как?.. Как это сказать? Что сказать? Что сделать?…» - Бестолковость тычется сотнями вариантов, запутавшись внезапно между правильными и неверными. Ориентиры сбиваются с проторенного пути россыпью неизвестных дорог, по которым идти одной почему-то больше не хочется…. А в глубине темных глаз обжигающим острием мерзнет боль. «Надо помочь. Как?» - Мозг прокручивает знания и опыт кадр за кадром, ища ответ. «Ты можешь ему помочь, но в ответ он тебя возненавидит…» «За что?.. Я не хочу, чтобы он меня ненавидел.… Я хочу, чтобы он….» - Боясь даже договорить, обескуражено расстраиваются глаза. - «А по другому нельзя?» «Ты спросила, тебе ответили. Никто никого не неволит». «… Хорошо, но почему?… И ничего совсем нельзя будет изменить?» - Все же цепляясь наивно за крохотную полоску света… «Лекарство окажется горьким…» «Я не верю, что он не поймет этого!» Молчание – вроде пожатия плечами… «Хорошо». - Зажмурившись, делает шаг, отсекающий всякую надежду на возвращение. «Свое решение ты приняла. А свое он может не принять никогда…. Ты не передумала?» «Нет. Помогите мне «вытащить» из него эту боль…. Надо же:
сколько лет изматывающих тренировок, а я даже и не подозревала, что делала
все это, ради того, чтобы помочь одному…» «Тебя предупреждали – теперь решение будет принимать он. Ты свое право решать на данном этапе уже использовала…» ... И время то тянется, то замирает, пока понимание блуждает где-то в потемках…. И жить нужно каждый день. И дни рождения сменяют друг друга…. И также проваливаешься в тишину, так и не научившись жить в одном времени… И что ж тут поделаешь – каким пришел в этот мир, таким, видно, и уйдешь – голеньким и несмышленым. Разве что, поживешь немного, - попробуешь хоть чему-нибудь
научиться…
|
