![]() |
28 секунд веры
За много лет беготни в школу наперегонки со временем, эти секунды не раз давали дополнительную возможность застегнуть пальто, убрать ключи, взять в руки портфель, и всё остальное, что удавалось запихнуть в этот спасительный «резиновый» отрезок времени. - Слушай, по-моему, я слышал голос Анны… Уже хотел нажать на звонок, но, пока сигарету докуривал, показалось, что за дверью твоя мама разговаривает именно с ней… Это не могло быть правдой, - невозможной, невероятной, и неоправданно исполняющей затаенное, невыполнимое желание, - с тех пор, как подруга уехала с родителями за границу. Тупая, изматывающая, тянущая тоска внутри вдруг трусливо шарахнулась куда-то в сторону, мгновенно и бесповоротно вытесненная необратимой потребностью поверить. Лифт досадно ухнул, привычно грохнул в тишину нелепым металлическим лязгом старой конструкции, и равнодушно пополз вверх. За дверью осталась задумчиво докуриваемая сигарета и пытливый взгляд в наступающее будущее – «мне показалось…» Этажи растворялись в неизбежности. Время ватой вливалось в ноги. Секунды растягивались, соревнуясь с невозможностью вырваться из поглотившего все остальные ощущения, желания поверить в несбыточное. А навстречу выползала холодная рассудительная реальность – разве достаточно одного желания, чтобы человек появился «из ниоткуда», вдруг, и сейчас?.. Разве эта неприятная истина не проверена почти годом разочарованного, терпеливого ожидания писем издалека?.. Расстаться с неизвестно откуда взявшейся верой в то, что дома её действительно ждет Аня, было невыносимо обидно. Но расставание было неизбежно, и оттого казалось еще более болезненным, чем до этого злосчастного «мне показалось». Лифт насмешливо бухнул, закончив отсчет сомнений. Несколько шагов до квартиры и две двери отделяли действительность от нереальности. Дверь лифта особо не сопротивлялась: хмыкнув, захлопнулась, и лифт ушел вниз. На площадку входить не хотелось. Ноги как-то нелепо переставлялись, сопротивляясь необходимости нести себя навстречу расставанию с тем, во что так глупо, опрометчиво, так целиком и полностью поверил на целые 28 секунд, - секунд веры, жизни, надежды, обжигающего желания, и радости встречи. Она так скучала, неожиданно для себя, весь этот жестокий год, так грустила и расстраивалась, из-за потери неожиданно обретенной подруги, что отпустить эти, уже прошедшие, мгновения веры, никак не удавалось. Рука, почти как чужая, поднялась к звонку, хотя в кармане лежали ключи. Еще пару мгновений не знать, что сейчас всё вернётся к прежнему одиночеству. Звонок царапнул слух, сменившись шагами за дверью и щелчками замка. Поток воздуха привычно дохнул прохладой – значит, балкон открыт настежь. Она уже не хотела ни знать, ни думать, ни чувствовать. Секунды истекли все. Стоять перед открытой дверью и не входить, - не имело ни смысла, ни основания, ни объяснения. Не хотелось даже дышать, - всё снова, как прежде. Как вчера, как позавчера, и весь прошедший тоскливый год, и ещё неизвестно сколько таких – до встречи. - Привет. – Выдавилось глухо откуда-то изнутри. Что-то мелькнуло во встретивших её глазах,
но веры уже не было. Ну, радуется неожиданно чему-то родитель, ну и хорошо.
Что ж тут плохого. Она понурилась и уже хотела пройти в комнату из прихожей, когда навстречу ей, с визгом и счастливым смехом, вылетела Анька, почти сбив с ног, и закружив во взрыве вопросов, ответов, историй… Живая, настоящая, довольная произведенным эффектом появления «из ниоткуда». И звонок в дверь: – Значит, я не ошибся! Ну, не буду мешать!
С приездом!..
|