|
|
|
Помощник Давнишнее событие, пустившее корни в еще более глубокое прошлое и пробивающееся настойчивыми ветвями сквозь настоящее. Будут ли у него побеги или плоды в будущем? ... Обеспокоенный врач: «Вам с такой угрозой выкидыша ничего тяжелее бутерброда в руки брать нельзя. (Образно выражаясь). Категорически и однозначно! И, пожалуйста, прислушайтесь к моим словам, иначе ребенку до положенного рождения живым не дожить!» «Олимпийское спокойствие» будущей мамы, выслушавшей «приговор», даже медсестру заставило взглянуть на пациентку внимательней: «Ей говорят, что в ближайшее время придется почти полностью изменить всю свою жизнь – ни зарядки, ни работы, ничего, а она только кивает головой в знак согласия,- и на «больничный» на полгода, и на уколы, и на госпитализацию...» ...Больница. Палата. Ставшие уже почти хорошими знакомыми врачи и медсестры. В палате на этот раз всего четыре «кругленьких» дамы. Одна из них – сама врач. На ее прикроватной тумбочке портретик маленького сынишки, в манежике. Стоит, взявшись ручонками за край, пытается удержать равновесие. Мама трогательно целует изображение милой мордашки всякий раз, как предоставляется возможным, и ставит портретик обратно. Скучает. К ней часто приходят гости. Все бы хорошо, но вот беда: последний месяц она почти не может ходить, с трудом подволакивает за собой ногу и очень стесняется своего немощного положения. Ей сооружают нечто, напоминающее подставку для передвижения, – из швабры. Но с каждым днем ситуация усугубляется, заставляя ее морально страдать из-за того, что даже свои естественные потребности она без посторонней помощи «отправлять» не может. Именно в эту палату помещают ту, для кого ничего тяжелее бутерброда брать в руки врач не разрешил категорически. Она в основном молчит и много читает. Заметив затрудненное положение соседки по палате, предлагает той свою помощь: «Поддержать, довести до нужного места и обратно?» Отказывают ей также категорически, как и запретили что либо поднимать: «Ты на себя посмотри – ходишь как тень, а я вешу килограмм 80! Отойди! Не зли меня! Сама дойду!» И, потихоньку опираясь на импровизированную подставку, настойчиво пытается ходить самостоятельно. Предложившая помощь какое-то время больше в помощники не напрашивается: «Нет, так нет». Но однажды швабра, предательски скользнув по только что вымытому полу коридора, вылетает все-таки из рук тяжело опиравшейся на нее беременной женщины, и та грузно оседает на пол. На стульчиках неподалеку сидят несколько будущих мам, так же находящихся на сохранении. Они дружно поворачивают головы, сочувствующе кивают, и продолжают сидеть. Всем ничего нельзя поднимать тяжелого. Каждый это хорошо знает, и каждый осведомлен о возможных необратимых последствиях. Из палаты, заинтересовавшись долгим отсутствием хромавшей, выглядывает та, чью помощь отвергли. Укоризненно покачав головой: «Ну? Предлагали же... Нужно было отказываться, чтобы теперь мне было сложнее тебя поднимать...», - молча идет к сидящей на полу и пытается ее приподнять, придерживая за талию. Бурное возмущение упавшей с отталкиванием и ругательством, ничего не дают. Ей упрямо помогают приподняться, чтобы она могла опереться на здоровую ногу и встать. «Ты что делаешь? Тебе нельзя! Отойди! Тебе говорят! Отцепись от меня! Ругаться буду! Дальше сама дойду!» И уже в палате, успокоившись, она горько замечает: «Там ведь несколько человек сидели. Они, в отличие от тебя, себя вполне нормально чувствуют. И ведь ни одна даже руки не протянула...» И как-то нечего ей оказалось ответить. ...Спустя положенное время ребенок родился в срок. Ничего страшного не случилось. А через много-много лет, когда всплыло в памяти давнишнее событие, положившее начало их многолетней дружбе, предлагавшая помощь предположила задумчиво: «Помнишь, ты сожалела о том, что тогда тебе из сидевших никто не помог? Ты еще расстроилась их бесчувственному отношению, хотя ты нуждалась в помощи. Ты ведь хотела, чтобы тебе помогли? Наверное, помочь должна была именно я, это была моя «функция», именно меня «привели» к тебе в «помощники», хотя именно от меня, казалось бы, помощь принять тогда было невозможно... Странно, да?» ...Очень старая история. Дети уже давно выросли, им много лет. А того, кого «привели» в помощники, опять отвергают, но теперь уже другой «нуждающийся». Тот, кто просит о чем-то давно, нуждается в том, что должен дать ему именно тот, кто должен, но принять именно от этого «помощника» подобного рода «услугу» «просящий» считает невозможным....
|
